U-интервью: Рисуют все! Уроки рисования. Часть 1.

Нет человека, который бы не умел рисовать от рождения. В каждом ребёнке в определённом возрасте проявляется интерес к изобразительному искусству, и задача взрослых – поддержать его и развить. Ведь самое ужасное, когда человек заявляет: «я не умею рисовать». Так считают герои этого материала – искусствовед Екатерина Бухарова и преподаватель изобразительного искусства Ольга Иванова. В этой статье они обосновывают своё мнение, а также дают практические советы родителям и предлагают план домашнего урока рисования.

Участники разговора:

Ольга Леонидовна – Ольга Леонидовна Иванова. Руководитель Профильного ресурсного центра развития профессионального образования Свердловской области в сфере художественного производства и полиграфии, доцент кафедры языков массовых коммуникаций УрГУ, кандидат педагогических наук, архитектор, автор культурно-образовательного проекта «СЕВЕРНЫЙ ДИАЛОГ». Старшему ребёнку 22 года, младшему - 19.

Екатерина – Екатерина Бухарова, искусствовед, методист Профильного ресурсного центра развития профессионального образования Свердловской области в сфере художественного производства и полиграфии, младший научный сотрудник Лаборатории архитектурно-художественной семиотики Уральской архитектурно-художественной академии, автор культурно-образовательного проекта «СЕВЕРНЫЙ ДИАЛОГ».. Екатерина – будущая мама, ей 25 лет.

Пережитки прошлого: «Я – начальник, ты – дурак»

- Ольга Леонидовна, расскажите о методиках обучения рисованию.

Ольга Леонидовна: Есть два педагогических подхода, которые используются в обучении рисованию, и каждый из них связан с пониманием человека в целом. Одна из позиций – это та, с которой большинство из нас знакомы с детского сада и которая используется и при обучении в школе. Это позиция основана на том, что ребёнок – это, вообще говоря, не личность, а некий исходный материал. И задача родителей и педагогов из него эту личность «слепить». Взрослый человек (воспитатель,  учитель, родитель) при в этой педагогической традиции как бы заявляет: Я ЗНАЮ, КАК НАДО И Я НАУЧУ ТЕБЯ ПРАВИЛЬНО РИСОВАТЬ. А ребёнок рассматривается, как объект педагогического воздействия, пассивная сторона - «дитя неразумное», которое надо научить. К примеру, есть простая и надёжная схема, описанная в традиционных методичках: как должен быть нарисован цыплёнок - кружочек большой, сбоку кружочек поменьше, на нём – треугольничек, а снизу – лапки…

Ребёнку говорят: «Вот тебе шаблон, давай, рисуй». И если ребёнок не рисует так, как на шаблоне, значит он НЕ НАУЧИЛСЯ. И тут позиция взрослого: либо «тебя надо научить», либо на ребёнке, что называется, ставится крест – «он рисовать не умеет». И ребёнок соглашается с этим: «да, я не умею рисовать». Вы обращали внимание? - эта позиция распространена сейчас у большинства взрослых. И даже у детей, кто не проходил специального обучения в художественной школе или где-то ещё: люди заявляют «Я НЕ УМЕЮ РИСОВАТЬ».  Человек живёт с этим всю жизнь, и оно, в принципе, ему не мешает.

- Ольга Леонидовна, а действительно, есть люди, не умеющие рисовать?

Ольга Леонидовна: Нет! Это только серьёзно больные люди. Бывают поражения мозга, когда ребёнок не может рисовать, но он в то же самое время не может говорить и писать. По данным современных психологов, способность к изображению – это одна из разновидностей знаковой функции сознания. Способность человека распознавать и продуцировать знаки.

Способность к изображению – это то же самое, что и речь:

* есть обозначаемое (реальный предмет)

* есть знак – слово (или рисунок)

* и есть тот смысл, который несёт это слово или рисунок.

И как слово никогда не бывает идентичным тому предмету, который оно обозначает, так и рисунок – он изображает предмет, но это уже другая сущность, это изображение предмета, окрашенное видением художника. Но при этом изображённый предмет легко «считывается» другими людьми, что называется, «без перевода», и зрителям становится понятно, «что художник хотел сказать этой картиной».

Эта педагогическая позиция не учитывает этого индивидуального видения художника? Она лишает человека права иметь собственный взгляд на вещи.

Прогрессивная педагогика: «Каждый ребёнок – личность»

- И тогда в чём заключается  вторая позиция? Наверное, она как раз более гуманистичная?

Ольга Леонидовна: да, вторая педагогическая позиция, на мой взгляд, и более человеческая, и более эффективная. Она подразумевает, что каждый ребёнок – личность уже с рождения. Он является носителем уникальных черт и имеет свой собственный взгляд на вещи, независимо от возраста. Общение с ребёнком любого возраста – это общение с уникальным миром, траектория развития которого скрыта от нас. Мы, взрослые, можем только помочь этому развитию или же ему помешать…

Свои уроки рисования с детьми любого  возраста Ольга Леонидовна начинает со вступительной беседы, которая на первый взгляд напоминает сказку, нежели обыкновенные инструкции по рисованию. Она в первую очередь стремится стимулировать собственное воображение юных художников:

Из книги Ольги Ивановой и Ирины Васильевой «Выразительные возможности цвета. Жёлтый. Синий. Красный»:

Сценарий урока «Весеннее тепло»

«Нам понадобятся:

лист белой бумаги (А3);

жёлтая-лимонная, голубая, синяя и белая краски;

кисти плоские не менее №10 и круглые (белка) не менее №5;

тряпочки для вытирания кистей

Рисуем на мокром листе!

Задание: изобрази траву, рождённую из воды и солнечного света.

Вариант разговора с детьми:

Зима хранит свой холод в сугробах. Большие снеговые холмы появляются на нашем рисунке. Мы возьмём синюю, белую и голубую краски и широкими мазками нарисуем сугробы внизу листа. Холодные и неподвижные. Но вот прилетел тёплый солнечный ветер (возьмём другую кисточку). Весеннее тепло опустится до самых сугробов. Солнце большое, яркое. Оно тёплое, светлое. Оно – вверху. А снизу – земля тёмная и холодная. Солнечный ветер заполняет всё пространство над сугробами. От тёплого солнышка тянутся тёплые лучики. Они нигде не прерываются на пути, а прикасаются к земле, согревая её своим прикосновением. И что у нас получилось? Там, где тёплые лучи (жёлтый) согрели холодный сугроб (синий), появилась зелёная трава!

Задачи, которые пробуем решить:

Эмоциональные: ощутить цвет, как тёплый или холодный (содержащий жёлтый или содержащий синий цвет); прочувствовать чудо пробуждения жизни весной.

Практические: используем различные оттенки цвета для создания ощущения разнообразия окружающего мира; смешивая краски, получаем необходимый цвет для наиболее точной характеристики предметов и явлений.

Интеллектуальные: пронаблюдать эффект получения вторичного цвета из двух основных, формировать представление о «тёпло-холодности» цвета, о его пространственных свойствах.

Ключевые понятия: холодный цвет, тёплый цвет, цветовой контраст…»

Как стимулировать воображение. О том, что нас окружает

- Я вижу, искусствовед что-то хочет добавить 

Екатерина: Да. Мы неоднократно говорим о проблеме отсутствии визуальной культуры у современных взрослых. Если проанализировать то, что нас окружает, получается довольное мрачное впечатление. Цвет в одежде – немаркий, архитектура – унылая, при устройстве внутреннего убранства в квартирах редко кто заботится о том, чтобы обстановка была приятна глазу, была гармоничной… И я думаю, с педагогической точки зрения (не говоря уже обо всём прочем), хорошо было бы, чтобы не только ребёнок, но и сами взрослые жили в насыщенной визуальной среде.

- Это когда глазу «есть за что зацепиться»?

Екатерина: Да, я имею в виду, что человека с самых малых лет должна окружать развивающая воображение, стимулирующая на творчество среда.

Ольга Леонидовна: Самое досадное, что у нас этому моменту почему-то внимание не уделяется.

Екатерина: Вот да! Видимо, это особенность нашего менталитета! Мы мало придаём значения тому, насколько радует глаз всё то, что нас окружает.

Мой ребёнок – самый лучший

Ольга Леонидовна: И ещё одна национальная проблема, как мне кажется – это отсутствие уверенности человека в том, что он сам способен чувствовать гармонию.

- Кажется, я понимаю, о чём Вы говорите! Это некая внутренняя неуверенность родителей: разве я (по сути – лицо заинтересованное, да к тому же не искусствовед) могу объективно оценить красоту созданного моим ребёнком шедевра? Но правда, посудите сами: мне, как любящей маме это кажется картиной неземной красоты, но на самом деле рисунок моего ребёнка не имеет художественной ценности… как суметь разглядеть?

Ольга Леонидовна: В том-то и дело, что рисунок ребёнка нельзя оценивать с точки зрения художественной ценности (нет, конечно, можно оценивать и его эстетическую ценность, и даже создаются целые выставки детских картин, которыми любуются и даже взрослые художники), но дело не в том! Ценность детских каракулей понять можно только в диалоге, когда мы сами участвуем и в создании, и в обсуждении рисунка. Чем младше ребёнок, тем меньше его волнует результат работы – это всё для взрослого. Взрослый ждёт какого-то законченного произведения, чтобы сказать, показывая работу другим взрослым: «это – машинка, нарисованная моим ребёнком». Но сам юный художник совершенно иначе видит рисунок, для него важен не результат, а процесс. Он играет, создаёт новый иллюзорный мир. Ребёнок включён в игру – кто-то куда-то едет, идёт, летит. Каракули могут представлять собой, например, траекторию движения машины, то, что с ней происходило. Может быть, она ехала, ехала и вдруг стала самолётом. Это можно узнать, только когда мы разговариваем с ребёнком в процессе рисования или обсуждаем только что нарисованный рисунок.

- Но всё-таки, оценить именно художественную ценность работы ребёнка я могу как родитель?

Ольга Леонидовна: Ну конечно! Если позволить себе выйти за рамки условностей. Ошибка взрослых заключается в том, что если ребёнок сказал, что «это – машинка», то взрослые ищут в рисунке автомобиль – фары, руль, четыре колеса… Но может быть линия, которую нарисовал ребёнок, воспроизводит движение машинки или эмоциональное состояние водителя. И, оценивая уже саму эту линию, мы можем сказать: передаёт она тот настрой, который заявлен ребёнком, или нет. А кроме  того, мы можем оценить линию – красивая она или нет, гармоничная ли. Если ребёнок не зажимает себя, не пытается рисовать то, что говорят взрослые, то скорее всего, он рисует гармоничную линию. Если он не рисует по образцу, то рука свободна.

- Ещё я слышала, что дети, не учившие законов композиции, как правило интуитивно их соблюдают, если с их эмоциональным состоянием всё в порядке…

Ольга Леонидовна: Ребёнок ставит себя в центр мира, и благодаря этому интуитивно уравновешивает ту плоскость, на которой он работает. Уравновешивает композицию, хотя не учил никаких законов композиции! И чем лучше к себе относится ребёнок, чем более он сам уравновешен, чем более он себя любит и чем уверенней он себя чувствует, - тем больше он склонен начинать рисунок с центра листа. Главное событие помещается в центр, а по краям композиции – уже то, что осталось. И получается, что процесс рисования неотрывен от психологии ребёнка.

О коварстве рисуночных тестов

- Как Вы относитесь к различного рода методам диагностики с  помощью детского рисунка?

Екатерина: Очень опасная вещь эти тесты!

Ольга Леонидовна: Да нет, почему же! Их можно тоже принимать во внимание. Но, пожалуй, положение насчёт сосредоточенности композиции в центре листа – это единственный пункт, по которому сходятся авторы всех методик рисуночной диагностики. По большинству же пунктов психологи, составлявшие рисуночные тесты, расходятся, причём зачастую тесты противоречат друг другу!

Екатерина: Сложно определить наверняка, что испытывал автор рисунка, если не знать контекст, а видеть только результат работы. Единственное, что можно безошибочно определить в рисунке – это его интонация. Здесь, как правило, мнения всех зрителей совпадают: настроение в картине тревожное, романтичное, спокойное и так далее… Что же касается чуть более пространных определений, тут возникают разночтения…

- Ведь многие родители склонны доверять этим видам диагностики… Ну, например, если ребёнок использует много чёрной краски в рисунках – это ведь, наверное, тоже тревожный сигнал? Или психологи расходятся во мнениях и по этому пункту тоже?

Ольга Леонидовна: О! Кстати, это вообще одно из самых коварных и, увы, распространённых заблуждений! И между прочим, наиболее часто из-за недопонимания в этом вопросе страдают родители мальчиков (и заставляют страдать своих сыновей): психологи твердят, что если ребёнок использует много чёрной и коричневой краски, то это значит, что с ним что-то не в порядке.

- А как на самом деле?

Ольга Леонидовна: Давайте – в соответствии со второй педагогической позицией, о которой мы уже с Вами говорили, - попробуем прежде всего понять происходящее в душе ребёнка. Почему нормально развивающийся ребёнок, активный, целеустремлённый, уверенный в себе вдруг берёт чёрную краску и рисует ею? Да всё просто! Ребёнку от рисунка нужен максимальный контраст, он хочет передать максимальное напряжение. А что ещё может дать наибольшую экспрессию, как не контраст чёрного и белого? Всё просто и ясно: чёрное и белое, да и нет, а всё иное – от лукавого. Так он выражает своё настроение – энергия, экспрессия, движение. Очень мужская черта характера. А вот девочки чаще склонны играть нюансами цвета; девочкам важны переживания и оттенки, а мальчику – схема, структура происходящего. Передача эмоций и отношений между людьми и предметами – это передача через цвет. А формирование какого-то конкретного представления о предмете, ситуации – цвета не требует. Для передачи понятия, представления о чём-то ребёнку проще нарисовать схематичный рисунок простым карандашом.

- Всё-таки есть ли объективные моменты, которые должны тревожить родителей?

Ольга Леонидовна: Да, такие моменты есть. Если ребёнку нужно передать очень мягкие, нежные, сложные чувства, а он вдруг берёт чёрные краски.

- Но откуда мы можем знать, что именно хочет передать наш ребёнок?

Ольга Леонидовна: Он заявляет об этом (такое случается иногда дети ведь не рисуют молча!). Или вы просите и он согласен, но у него не получается подобрать краски для отображения эмоций - тогда взрослый должен показать, научить его тому, как с помощью цвета передать эмоцию, как можно играть, импровизировать с цветом.

- Но не будет ли это давлением? Проявлением той родительской позиции, о нежелательности которой вы говорили в начале: «ты не умеешь, я тебя научу»?

Ольга Леонидовна: Конечно же, всё зависит от интонации! Научить ребёнка можно и нужно, диалог обязателен, но это должно происходить в игре и обязательно отправной точкой должны быть запросы ребёнка. Если он говорит: «я хочу нарисовать мягкую киску, которая нежится в тёплом солнышке» и при этом берёт чёрную краску, то взрослый должен помочь ему с выбором цвета. Не навязать ему свой выбор, но помочь ему через диалог: «какую киску ты хочешь изобразить? А солнечное пятно, в котором она нежится, оно какого цвета? Давай посмотрим, какие краски из нашей палитры больше всего подходят для того, чтобы выразить то, что ты чувствуешь…»

Из книги Ольги Ивановой и Ирины Васильевой «Выразительные возможности цвета. Жёлтый. Синий. Красный»:

«Мы (взрослые) часто увлекаемся, желая видеть в работах детей многократное и разнообразное воплощение наших замыслов. Мы знаем, как сделать рисунок ребёнка эффектным и зрелищным, чтобы он понравился взрослым зрителям. Безусловно, это важно. Не получающий одобрения от значимых взрослых (а в дошкольном возрасте это в первую очередь родители), ребёнок утрачивает интерес к созданию изображений. Но он утрачивает его и в том случае, когда вынужден постоянно находиться в мире взрослой мысли, когда его уникальный опыт ощущения, осмысления мира, эмоционального переживания своих отношений с миром не становится предметом изображения, когда «ЗАЧЕМ» и «ПОЧЕМУ» ребёнок рисует так, а не иначе, не интересует взрослых. Мастерство педагога заключается в том, насколько деликатно он помогает ребёнку в воплощении его уникального замысла… Если ребёнок рисует бездумно, необходимо побудить потребность в мысли. Способность идти «за ребёнком» и позволяет помочь максимально точно передать то, что он хочет выразить…»

Забегая вперёд, скажу, что рисование для детей, имеющих родовые травмы и другие неврологические проблемы, - это не просто развлечение и развивающая игра. Для них это ещё и мощный инструмент терапии. Ольга Леонидовна прошла этот опыт со своим сыном и поделится методикой в третьей части интервью U-интервью: Рисуют все! Уроки рисования. Часть 3. Далее нас с вами ждёт очередной урок рисования и размышления педагога и искусствоведа о феномене компьютерных игр и специфике визуальной культуры современного общества. Как ни странно, всё это тоже связано и с рисованием, и с детской психологией.

А во второй части интервью – о том, как можно использовать изобразительное искусство в воспитательных целях … и о многом другом! Читайте U-интервью: Рисуют все! Уроки рисования. Часть 2.