...
Скучная наступила пора. Закрыт магазин игрушек. В кинотеатр на новый фильм про трансформеров не сходить. Даже в школу не пускают.
Ещё немного, и забудешь, как выглядит лучший друг Семён. Встретимся через много лет, а он — с лохматой бородой, не узнать. Нет, по его любимой футболке узнаю. С ней он не расстаётся. Или такую же купит, побольше размером. Чтобы мускулы влезли.
Пандемия. Панда Мия. Красивое имя. Или кличка? При чём тут панды вообще? Надо у родителей спросить. Нет, сам в интернете посмотрю и маме с папой расскажу. Это будет моим делом с утра. Встану и сразу за компьютер. Сперва, конечно, позавтракать придётся, зубы почистить. А потом — сразу.
Компьютер теперь почти совсем без ограничений. Казалось бы, играй в стрелялки, сколько влезет. Смотри телевизор, хоть до одури. Конструируй, в конце концов, целыми днями. Столько задумок было. Эх! Ничего не хочется. Даже спать.
Времени час ночи. Или два. Темно. Воздух в комнате приятный, морозный. За окном — бесконечный гул машин. Вдалеке слышен поезд. Им тоже не спится, что ли? Мама всегда на ночь форточку открывает, чтобы крепче спалось. Не действует её способ. Пойду и скажу ей об этом.
Дошел до кухни. Темно. Из угла раздаётся подозрительное урчание. Днем там стоит обычный холодильник. А ночью?
Пожалуй, пусть мама спит, утром скажу. Обратно стараюсь идти бесшумно и дверью сильно не хлопать, а всё равно мама проснулась:
— Ты чего бегаешь?
— Не спится, мама. Заснуть не могу.
И обратно в кровать — не спать. Какая рифма отличная получилась: кровать — не спать. Только неправильная рифма. От неожиданного открытия я заговорил вслух:
— Вот в чем дело! Надо придумать, что рифмуется со словом «спать». Тогда непременно уснёшь.
Тьфу, одни неприличные слова на ум лезут. Никакого сна от них не будет. Может, на диван в гостиную пойти? Сейчас проверим. Диван — кабан, баран, варан. Нет, там вовсе не уснёшь.
Вдруг слышу с подоконника:
— Спать — гладь.
Я замер под одеялом. Сердце бешено колотилось. Через силу выдавил из себя:
— Что?
— Не что, а кого. Меня гладь. Мяу.
— Пума, ты что ли? Фу, напугала. Ты разговаривать научилась?
— А ты кошек понимать начал?
Я вскочил, запрыгал на кровати от радости. Испугался, что в темноте упаду, и помчался к выключателю.
— Пума, милая! Моя мечта сбылась! Ура! Я включу свет! Нет, не буду! А то мама проснётся!
— Пфф. Думаю, отчего ты так кричишь? Чтобы маму не разбудить. Понятно.
— Ой. Будем шёпотом разговаривать.
На цыпочках вернулся в кровать. Пума прыгнула мне на грудь и прошептала:
— Хорошо. Самое главное — гладь меня.
— Хи-хи-хи. Как ты смешно шёпотом разговариваешь. Первый раз слышу кошачий шёпот. Хи-хи-хи.
— Угу. Не отвлекайся. За правым ухом почеши.
Шёрстка у Пумы шелковистая, мягкая и вкусно пахнет любимой кошкой. Гладить — одно удовольствие.
— Пума, расскажи, как ты говорить начала?
— Так и быть, открою тебе тайну. Я — сказочная принцесса. Каждую ночь, ровно в три часа, в моей голове щёлкает, и я людей понимать начинаю. Бегаю из комнаты в комнату. Ищу, с кем поговорить, кто меня расколдовать сможет. Никого. Все спят. Маму бужу, она ругается. К тебе прихожу, ты руками размахиваешь, еле уворачиваюсь. Папу удалось разбудить однажды, он разговаривать не захотел, в туалете меня запер. Больше его не бужу. До шести часов по дому ношусь в панике, собеседников ищу. А потом всё, опять в голове щёлкает, и я превращаюсь в обычную кошку.
Рассказ Пумы мне не понравился.
— Хм. Интересно. Это правда?
— Нет, конечно, шутка. Поверил, что ли? Откуда мне знать, что произошло. Столько месяцев бок о бок, и на тебе — с человеком говорю.
Хорошо, что моя кошка — не принцесса. Не люблю сказки. Неожиданно Пума запела:
— Вот сметана, творожок,
Налетай скорей, дружок.
Спрашиваю:
— Пума, ты голодная? Сметанки хочешь?
Кошка опять за своё:
— Раз — сосиска, два — сосиска,
Будет сытой наша киска.
Вот заладила...
— Пума, сосиску хочешь?
— Влажный корм в пакете
На гарнир к котлете.
Что с кошкой случилось? Может, в голове щёлкнуло и заело? Потормошить её?
— Пума!
— Что ты меня трясешь? Так хорошо сидели.
— Ты песни поешь, на вопросы не отвечаешь. Подумал, что ты сломалась.
— Обычно тебе мои песни нравятся.
— Ты всегда их поешь?
— Угу. Каждый раз, когда ты чешешь за ушками.
Тут я догадался:
— Когда я тебя глажу, ты мурлычешь, тарахтишь, как трактор. Это и есть песни?
— Я? Как трактор?
Зря я сравнил кошку с трактором. Она спрыгнула на пол и, судя по звукам, принялась обиженно вылизываться. Я вкрадчиво спросил:
— Пума, хочешь сосиску?
Тишина. Гордая. И обидчивая. Одним словом, девчонка.
— Как насчёт сметанки?
Молчит. Я сел на кровати и вытянул шею, изо всех сил пытаясь разглядеть кошку. У меня в запасе последний шанс.
— Влажный корм тоже не хочешь?
В темноте сверкнули два глаза.
— Что, ночью? Так можно?
Разговаривает. Я с облегчением вздохнул.
— Конечно! От твоих песен я сам проголодался.
Дорога на кухню оказалась сложной и опасной. Пока не включил свет, несколько раз запнулся и чуть не упал. Пума упорно путалась под ногами и приговаривала:
— Скорее! Быстрее! Не наступи на меня! Какой ты неуклюжий. Мы так к утру не доберёмся.
Кошке — влажный корм, себе — печенье, и вдвоём — на диван. Хорошо сидеть рядом с другом, с которым можно поговорить. Или помолчать и пожевать.
— Пума, телевизор включим?
— Ням-ням, а мама?
— Мы тихонько, без звука.
— Угу, ням-ням.
Я включил телевизор и выключил в комнате свет. Так уютнее.
— О, кошек показывают. И собак.
Из спальни вышла мама. Сонная. Странно, не ругает нас. Смотрит телевизор и трёт глаза.
— Что там написано? Ребёнок, включи звук. Это шутка? Что за передача?
Я нажал на кнопку. Телевизор заговорил:
— Это была срочная новость дня. Следите за развитием событий в следующих спецвыпусках.
Мама присела к нам на диван и переключила канал. Пума перестала есть и уставилась в телевизор.
— Неожиданные последствия новой вирусной инфекции для животных обнаружили медики сразу нескольких стран. Смотрите сюжет, подготовленный нашим репортёром.
На экране показали рыжую собаку на тонких лапках. Она радостно виляла хвостом и заливисто кричала:
— Ура! Папа пришёл! Дождалась! Не один пришёл! С пакетом! А что там? — и засунула свой длинный нос в пакет с продуктами.
В следующем ролике пушистый чёрный кот выпрашивал у хозяйки еду:
— Насыпь корма. В миске мало. Свеженького хочу.
Диктор комментировал:
— Это не кадры из фильма и не видеомонтаж. Такие ролики по всему миру размещают в интернете хозяева животных, переболевшие новым вирусом. Они предполагают, что вирус невероятным образом подействовал на их питомцев.
— Что за ночные посиделки?
Это встал папа. Мама ответила:
— Новости смотрим. Как думаешь, это розыгрыш? Послушай.
Папа хотел сесть на диван и возмущённо заметил:
— Я всё понимаю — не спится, проголодались, но что кошачья миска делает на диване?
— Я тут ем, ням-ням.
Пума вспомнила про угощение и опустила голову в миску.
Мама упала бы с дивана, но рядом стоял папа. Он её подхватил. Потом папа с котлетой в руке, а мама с конфетой за щекой долго беседовали с кошкой. Они наперебой задавали ей вопросы, вроде таких:
— Как будет по кошачьи «здравствуйте», «красивый», «да», «нет»? Почему слова «шевелится» и «хватай» звучат одинаково? Понимают ли кошки собак? — спрашивала мама. Она — переводчик. Её хлебом не корми, дай поизучать языки.
— Почему кошки бегают по ночам? И по шторам? Зачем проверяют хозяйские миски, когда никто не видит? — это, понятное дело, интересовало папу. Он пронёсся по дому с кошкой под мышкой. Показал Пуме когтеточку, и как ею пользоваться. Отметил крестиком столы, на которые кошкам нельзя запрыгивать. Убедился, что кошка видит эти крестики. И строго-настрого запретил заходить в спальню, когда он спит. Выдохнув, папа сел на диван и спросил:
— Понятно?
Пума потёрлась о папину руку, втянула носом воздух и ответила:
— Угу. А можно котлету?
Я вздохнул. Кошка только говорить начала, а её уже замучили правилами и иностранными языками. Взрослые — скучные люди. Мне захотелось спать. Мама заметила, что я зеваю, посмотрела на часы и сказала:
— Солнце моё, вставай. Восемь часов утра. Мы с тобой идём в поликлинику за справкой для школы. Украсим сегодня ёлку и отпразднуем окончание карантина. Просыпайся.
Я вскочил:
— Где Пума?
— Здесь она. Пума, буди хозяина.
Кошка запрыгнула на кровать.
— Мурр-мяу.
— Пума, скажи что-нибудь. Хочешь влажный корм? Почему молчишь? Мама, она разговаривала! С тобой тоже. Папа её котлетой угощал.
Как же так? Неужели это был сон? Мне стало обидно до слёз.
— Не расстраивайся. Так бывает. Нам снится то, чего бы очень хотелось.
Мама обняла меня. В комнату заглянул папа:
— Что происходит? Я всё понимаю — сон приснился, кошмары мучают, но что кошачья миска делает на диване?
Я взглянул на Пуму. Она подмигнула мне одним глазом и облизнулась.
