Если завтра война, если завтра поход, если завтра труба позовет...
...
Помните, в школе помимо уроков были различные мероприятия? Это называлось внеклассная деятельность. Или общественно-полезные мероприятия, направленные на внеклассное развитие школьников. Одним из таких мероприятий был смотр отряда. Кто в немецком танке – каждый класс был отряд. Если чо. На случай «если завтра война, если завтра поход, если завтра труба позовет…»
Но чтобы стать отрядом, для начала надо было стать октябренком. То есть внучонком Ильича. По правилам этикета во внуки принимали в октябре. В этом был глубокий лингвистический и исторический смысл. В октябрята принимали не всех. Двоешникам и злостным хулиганам дорога во внучата дедушки Ильича была заказана. За свои гнусные деяния они были лишены права носить звездочку со светлым ликом дедушки Ленина в допубертатном периоде. Никогда не могли они наслаждаться фоткой кудрявого малыша в обрамлении рубиновых лучей пятиконечной звезды. Так им, подлецам, и надо было! Они не собирались в звездочки и не помогали пенсионерам переходить через дорогу. Вобщем, скучная у них была жизнь.
Звездочки, разумеется, были по 5 человек. Примерно в классе было 5-6 звездочек. И у каждой звездочки был командир. По какому принципу они формировались, я уже не помню, но мне проперло – в моей звездочке были эти самые братья-близнецы, которых все всегда путали. Поэтому жили мы весело… Но че-то мы отвлеклись от смотра отряда.
В более зрелом возрасте, когда пионерия наступала на пятки октябрятам, этот самый отряд обычно боролся за право носить имя какого-нить пионЭрского героя. С кем боролся непонятно, ну да не суть. За особые заслуги перед Родиной и школой он переставал бороться и с гордостью носил это самое имя. Наш отряд, как сейчас помню, вплоть до самого конца существования пионерской дружины безуспешно боролся за право носить имя Вали Котика.
Почему был выбран именно Валя Котик, а не, скажем, Павлик Морозов, истории тоже неизвестно. Ну вобщем Валя так Валя. Неплохой парень вобщем то. Его портрет, как водится, украшал наш класс. Чтобы мы, глядя на просветленное лицо пионера-героя, Вали Котика тоже вдохновлялись на борьбу и вели себя достойно звания пионера. Здорово он нас вдохновлял, кстати. К слову сказать, школьная наша дружина носила имя развдчика Рихарда Зорге.
И вот, значит, раз в году все отряды должны были показать себя лицом. Для этого отряд должен был под бодрую маршевую музыку пройти строем по актовому залу перед лицом строгой комиссии в виде директора школы, председателя совета дружины и учителей. Впереди обычно шел командир отряда, который обычно получался из председателя совета отряда. И поскольку я носила это гордое звание, то гордо шагала впереди колонны своего класса.
Класс обычно выстраивался в фигуру наподобие «свиньи», то есть колонной с шеренгами по 4 человека. Для того, чтобы достойно предстать перед очами взыскательной комиссии, у каждого отряда должно было быть свое имя, форма, отрядная песня и речевка. Названия обычно придумывались патриотические и пафосные. Ну что-нибудь типа «Юные комиссары» или «Морские разведчики».
В соответствии с названием придумывалась форма. Ну, то есть форма была как правило одна – белый верх, черный низ, но аксессуары подбирались строго индивидуально для каждого отряда. Например самодельные бескозырки. Или игрушечные пистики (ну помните такие сребристые с белой пластмассовой ручкой, которые еще пистонами стреляли?) на боку у всех.
Вобщем, каждый отряд выделывался как мог. Отрядная песня, ясен пень, тоже должна была поднимать боевой дух. То есть «Ой цветет калина» не канало. К смотру готовились долго, практически целую четверть. Для этого оставались после уроков и репетировали. К дню выступления шилась форма. Ах да, у каждого отряда еще был свой барабанщик и горнист. В юные годы из меня пытались было сделать горниста, но слабые после астмы легкие не давали мне раскрыть свой джазовый талант и меня перевели в барабанщики. Но потом я пошла на повышение и стала командиром отряда. А командиру ясен перец стучать в барабан было как то несолидно.
Обычно в этот день уроки велись по сокращенной программе. Затем все классы спускались вниз на 1 этаж, где и располагался актовый зал, и тусили в коридоре в ожидании своей очереди. Ибо в актовый зал запускали по одному.
Отряд заходил строем в зал и под бодрую речевку шествовал до середины зала, где стоял стол с комиссией, традиционно покрытый алой бархатной шторой, изображающей парадную скатерть. С тех светлых времен у меня в мозгу навечно отпечаталась одна из речевок:
Я (соло): Раз, два!
Класс (хором): Три, четыре!
Я: Три, четыре!
Класс: Раз, два!
Я: Кто шагает дружно в ряд?
Класс: Октябрятский (вариации пионерский, комсомольский, партизанский) наш отряд!
Я: Дружные!
Класс: Смелые!
Я: Ловкие!
Класс: Умелые!
Я: Всем, всем!
Класс: Добрый день!
Я: Прочь с дороги!
Класс: Наша лень!
Я: Не мешай…
Класс: Учиться!
Я: Не мешай…
Класс: Трудиться!
Я: А девиз у нас таков:
Класс: Больше дела, меньше слов!!!
(занавес)
И вот значит, оттарабанив эту речевку, отряд останавливался напротив комиссии. Я, отрываясь от коллектива и чеканя шаг, следовала до стола, над коим уже возвышался председатель школьной дружины. И глядя в его честные глаза и держа ладонь над пилоткой я рапортовала:
- Товарищ председатель совета дружины! Разрешите обратиться?
- Разрешаю!
- Есть! Отряд «Юные комиссары» 5 «б» класса, борющийся за звание носить имя вали Котика на смотр отрядной песни и строя прибыл!
И все в таком духе. Далее отряд изображал знание команд и в самом конце под мою команду «песню запеее-вай!» демонстрировал свои вокальные данные, покидая актовый зал. Веселуха вобщем!
К слову сказать, наш класс не единожды побеждал в подобных мероприятиях… Эх, молодость, молодость…
